В минувшее воскресенье Швейцарии должны были позавидовать многие европейские страны. Гордая горная республика на общенациональном референдуме большинством голосов решила ограничить приток мигрантов на свою территорию.

Но Европа – дело десятое, а вот у россиян швейцарский референдум зависть точно вызвал. «Не провести ли и нам нечто подобное, чтобы мигрантов на улицах стало поменьше?» – наверняка задумались многие.

«Не получится, – говорят эксперты, – в России это невозможно. В Швейцариидействует прямая демократия, а у нас – нет». Да, это верно, демократия у нас опосредованная, когда власть зависит от мнения граждан только на выборах (да и то в определенных пределах), а больше – никак.

Собственно, возможность проведения референдумов у нас номинально имеется, но на практике она обставлена таким количеством условий и ограничений, что провести их невозможно, даже если за дело возьмется крупная парламентская партия вроде КПРФ.

Власть сделала это не зря. Она сразу же почуяла угрозу, исходящую от плебисцитов, и сделала все, чтобы ее нейтрализовать. И все получилось. Идет третий десяток лет, как у нас не было референдумов. Трудно предположить, что за все это время в переживающей реформирование стране в них не возникало необходимости. Но последний референдум состоялся в декабре 1993 года для принятия новой Конституции, а после того – как отрезало, тишь да гладь. Теперь проходят только региональные референдумы – когда власть этого захочет. На них обсуждаются вопросы об объединении краев и областей и другие проблемы подобного рода, от которых ни холодно, ни жарко.

А между тем необходимость референдума по вопросу ограничения миграции уже давно назрела. Мигранты просто захлестывают Россию, далеко не такую зажиточную, как Швейцария. Но там спросили граждан и вернули квоты на приезжих, а у нас никто никого ни о чем не спрашивает. Власть делает, как считает нужным, хотя ясно, что если в Швейцарии ограничение притока мусорной рабочей силы поддержали 50,4% населения, то у нас эта цифра была бы намного больше – до 70%. У них не было Бирюлево, а у нас – было, и не оно одно. Именно такие случаи и позволяют предвидеть подобный результат.

Вообще вопрос, должны ли жители богатых стран впускать к себе жителей бедных стран, стоит рассматривать отдельно. С одной стороны, существует поговорка «Нищих много, а деревня маленькая», оригинал которой мы несколько смягчили. Особенно это верно для небольшой Швейцарии с очень высоким уровнем жизни. С другой – они все же не нищие, а исполнители грязных видов работ. Вроде как приносят пользу. Но вот эта их готовность убирать собачьи экскременты на улицах одновременно является пропуском в цивилизованный мир. По-другому из их стана не вырваться.

И это – троянский конь, если хотите: открывается брюхо – а там они, и разбегаются по городу скрести асфальт. Это входной билет, плата за который, надо сказать, не очень высокая. Уже их дети мусорным трудом заниматься не будут, да и они сами по истечении нескольких лет – тоже. Сегодня мигранты в России массово перешли в сферу услуг и торговлю, оставив на улицах самых невезучих собратьев. А куда они шагнут завтра?

Приток мигрантов надо остановить, считают некоторые депутаты Госдумы. «Нам нужно брать пример с Швейцарии», – написал член КПРФ Валерий Рашкин в своем Твиттере.

Это понятно. Но как? Кто позволит?

«Нужно добиваться возвращения референдумов в нашу жизнь», – отвечает Рашкин. КПРФ, по его словам, постоянно пытается это сделать, но пока терпит поражения. «Яркий пример – Москва. КПРФ в 2011 году инициировала референдум по трем вопросам: о замораживании тарифов на жилищно-коммунальные услуги до 2014 года, о проведении капремонта многоквартирных домов вне зависимости от способа управления, а также об отмене Закона «Об универсальной электронной карте». Чиновники два с половиной года мурыжили наше предложение в такой инстанции, как Московская городская избирательная комиссия, нарушая все законы. Мы выиграли четыре иска, доходя до Верховного суда РФ, который каждый раз подтверждал нашу правоту. Только после этого нашу инициативу «перепихнули» на площадку Мосгордумы, но и там вопрос о референдуме оказался заблокирован», – рассказал он «Свободной прессе».

В общем, умеют власти «канализировать» те инициативы, которые им не по душе, научились в совершенстве. Хотя политические деятели, будь они действительно мудрыми, не стали бы демонстрировать страх перед референдумами, а использовали бы их, чтобы выяснить, чего же общество хочет. Вместо этого они руководствуются собственными догадками.

«У нас в одной только Москве число нелегальных мигрантов составляет около двух миллионов, – напоминает Рашкин. – То есть по одному нелегалу на шесть жителей столицы. Именно мигранты в последние годы совершают около половины наиболее тяжких преступлений в Москве. При этом не только референдум, но и законопроект КПРФ о введении трудовых виз для мигрантов, приезжающих в столицу, в Мосгордуме усилиями единороссов был отклонен. Мы второй раз попытаемся внести его».

Проблема миграции у нас «тефлоновая» – общественное мнение к ней не пристает. «То, что рядовые граждане страдают от миграции, власть имущих и связанных с ними бизнесменов мало интересует. Ведь мигрант сегодня – это почти раб, живущий в подвале или грязном общежитии и соглашающийся работать за гроши. Помимо прочего, на мигрантах сегодня множество чиновников без особого труда наживаются, выплачивая им совсем не те зарплаты, которые проходят по ведомостям. Наглядный пример – дворник из Таджикистана, избивший нашего школьника черенком от лопаты. По документам ему начислялась зарплата чуть ли не 50 000 рублей. А на руки он, как выяснилось, получал в четыре раза меньше. А нам хорошо известно, что капитал, особенно сросшийся с коррумпированным чиновничеством, пойдет на любые преступления ради сверхприбыли. Он и идет на них», – продолжает парламентарий.

Но если нет результатов референдума, от проблемы можно всегда отмахнуться, задвинуть ее в долгий ящик, сделать вид, что ее не существует. А с референдумом ее надо решать.

Декан факультета социологии и политологии Финансового университета Александр Шатилов обращает внимание на то, что мигранты и не думают «растворяться» в тех странах, куда приехали. Говоря о политике мультикультурализма, он замечает: «Последняя оказалась достаточно фальшивой, не сумела примирить мигрантов с коренным населением Европы. Более того, довела до обострения отношения между ними. В этой ситуации швейцарский референдум – характерный звоночек. Схожее положение сегодня – во Франции и Нидерландах. Поэтому Европа, на мой взгляд, стоит перед лицом серьезных внутренних проблем. Если она их не преодолеет, она как международный субъект утратит значение и проект общеевропейской семьи прекратит свое существование. Недаром высшие политики США сегодня отзываются о Старом Свете весьма уничижительно, что продемонстрировала выложенная в интернете запись разговора заместителя государственного секретаря США Виктории Нуланд и посла США на Украине Джеффри Пайетта».

В общем, «мульти» есть, а вот культуры – нет. Наоборот, возникают безумные требования, вроде того, что выдвинули мусульмане Берна в 2011 году – убрать белый крест со знамени Швейцарии, потому что он, дескать, оскорбляет религиозные чувства последователей пророка. Это в гостях-то! Поистине, безразмерное нахальство.

Но вернемся к нашим делам. Получается, в отсутствие референдума власть может пойти на ограничение миграции только после того, как саму ее очень хорошо тряхнет в каком-нибудь месте. Гораздо серьезнее, чем все, что было до сих пор. Такая у нее обратная связь с обществом.

И если у нас нет прямой демократии, как в Швейцарии, то возникает вопрос: а есть ли у нас демократия вообще? Демократия – это власть народа, если расшифровывать греческое слово буквально: демос – народ, кратос – власть. А в чем она выражается в России? Только в том, что мы раз в пять-шесть лет ходим на думские и президентские выборы. А в промежутках? Митинги практически запрещены, референдумы – заблокированы. Что остается? Писать челобитные и изливать возмущение в Сети?..