Двенадцать принципов Кадровой политики Сотового самоуправления

За основу взят Сталинский подход к построению Кадровой политики.

Первый принцип: "Кадры решают всё!"

Практически все знают это выражение. Но это не просто яркий и запоминающийся лозунг, а ключевое положение сталинского подхода.

Публично оно впервые прозвучало в выступлении Сталина только 4 мая 1935 года, посвящённом внутреннему положению СССР. Шла вторая пятилетка, и темпы экономического роста Советского Союза были беспрецедентными: в частности, за 1934 год объём производства вырос на 10%. В тот период многие в стране начали приписывать успехи в строительстве и управлении отдельным управленцам, персоналиям, личностям. Утверждалось, публично и кулуарно, что социально-экономические успехи — заслуга именно этих товарищей. И, прежде всего, упоминался сам И.В.Сталин.

Генеральный секретарь резко выступил против этого: не те или иные отдельные руководители генерируют успехи, а именно кадры, под которыми Сталин имел в виду именно "такую управленческую структуру, которая и решает всё!" Как известно, в русском языке нет прямых артиклей, но если бы они существовали, то в данном случае под словом "кадры" имелась бы в виду именно вся кадровая система.

Что значит: "кадры решают всё"? Историческая практика России и Советского Союза на многочисленных примерах, в том числе — и недавнего прошлого, доказывает: кадры могут всё разрушить, а могут и кардинально всё изменить, форсированно улучшить, двинуть всё вперёд.

Кадровая система, в самом широком смысле слова, — это специальным образом организованный управленческий ресурс или потенциал общества, который несёт прямую ответственность за принятие и реализацию решений, от которых зависит судьба нации. Обычно этот управленческий ресурс разделяется на три уровня: элита или высший уровень, среднее звено, низший управляющий слой.

В начале 60-х годов ХХ века Збигнев Бжезинский в сравнительном анализе советских и американских управленческих ресурсов — численность их высшего звена оценивал приблизительно в 2000 человек, среднего звена — в 20 тысяч, и низшего управляющего звена — в 200 тыс. человек для каждой страны.

Чуть ранее был сформулирован знаменитый социологический закон, который определяет основной баланс между основными макрофакторами, определяющими системное развитие того или иного общества. Хотя этот закон появился уже после смерти Сталина, но в своём базовом принципе-лозунге вождь предвосхитил суть этого закона.

Первый такой макрофактор — наличие природных ресурсов в широком смысле слова: территория, полезные ископаемые, водные ресурсы и т.д. При всей их важности, оказалось, что все они вместе определяют только 10-15% возможного совокупного конечного успеха.

Второй макрофактор — отношение к труду: трудовые традиции в культурно-исторической памяти данного общества, развитость тех или иных трудовых навыков в этом социуме, воспроизводимые религиозные, нравственные, идеологические, культурные установки и ценности по отношению к труду, любовь или отсутствие любви к труду в исторической народной памяти, наличие стремления к эффективной трудовой деятельности в различных стратах и социальных группах того или иного общества. Эта причина, это обстоятельство в той или иной форме, обуславливает уже 20-25% конечного исторического успеха.

Но самым важным макрофактором является качество управления в широком смысле слова, качественное состояние управленческого ресурса, то есть, эффективность кадровой системы. Именно она обеспечивает решающие 60-70% для гарантированного выживания и системного развития общества.

В этом контексте, сталинский принцип "кадры решают все!" — ёмкое и точное подтверждение абсолютного главенства именно человеческого управленческого потенциала, именно кадровой системы в стратегии развития страны по отношению к другим факторам.

Второй принцип. Целостность.

Долгосрочная эффективная кадровая политика должна формулироваться и реализовываться в рамках общесоюзной кадровой системы.

Другими словами, краеугольным камнем всего государства кадровая политика становится только в рамках единой, целенаправленной кадровой системы. Если такая единая кадровая система в государстве отсутствует, то объективно дифференцирующиеся кадровые политики отдельных крупных руководителей, различных ведомств, тех или иных территорий неминуемо становятся причинами провоцирования опасных системных противоречий, размежевания и раскола общества, накопления криминального компонента.

Ключевое и принципиальное отличие самостоятельной кадровой политики от кадровой системы заключается в том, что кадровая система в норме является самовоспроизводящейся, субъективный фактор здесь должен стремиться к нулю, такая система не должна критически зависеть от индивидуальных качеств того или иного руководителя, его субъективных предпочтений, особенностей и т.д.

Это связано, прежде всего, с тем, что кадровая система — это не только и даже не столько отдельные люди, личности как таковые, сколько чётко определённые функции и регламенты. Один из приписываемых Сталину афоризмов звучит так: "Внимая строго инструктаж, ты пресекаешь саботаж". Скорее всего, вождь таких слов никогда не произносил, но по своему духу они вполне соответствуют этому важнейшему аспекту сталинской кадровой системы.

С другой стороны, кадровая политика без кадровой системы — это не только субъективизм, вкусовщина и возможность для злоупотреблений, но также — индикатор наличия в государстве серьёзных глубинных противоречий.

Если в данном государстве доминирует кадровая политика при отсутствии общенациональной кадровой системы, то это, скорее всего, является существенным индикатором отсутствия долгосрочной государственной стратегии.

Третий принцип. Идеология.

Кадровая система должна строиться, формироваться в соответствии с требованиями и нормами общей теории систем (ОТС). Дело в том, что сама эта теория возникла как реакция на начавшееся в ХХ веке резкое и непрерывное усложнение всех аспектов человеческой жизнедеятельности. Производные ОТС в виде концептуального и математического моделирования социальных процессов, развития кибернетики, появления интернета, форсированного развития стратегического прогнозирования и планирования и т.д. — превращались в практические методы и процедуры попыток преодоления или хотя бы смягчения нарастающего и всё чаще неуправляемого системного усложнения.

Одним из основных теоретиков ОТС в ХХ веке, наряду с Берталанфи и Винером, де-факто являлся А.А. Богданов, основные взгляды которого были сформулированы в знаменитой "Тектологии". Но одновременно Богданов был одним из крупных руководителей партии большевиков, особенно — в дореволюционный период.

У Сталина сложились очень тёплые дружеские отношения с Богдановым, которого генеральный секретарь ВКП (б) уважительно называл "одним из руководителей нашей партии". Они дискутировали, общались, и Сталин помогал Богданову, вплоть до смерти последнего в 1928 году. Кто из них на кого больше повлиял, сказать сейчас сложно, но главным большевистским лидером, которого отличала последовательность в применении системного подхода, в политической теории и практике, был именно Сталин, который был марксистом до мозга костей, а именно марксизм как универсальная социально-экономическая теория являлся в первой половине ХХ века практическим, верифицируемым примером общей теории систем.

Блестящим примером демонстрации практического подхода к теории систем является работа Сталина "Об основах ленинизма", которую по праву можно считать одной из лучших марксистских работ ХХ века.

С точки зрения Сталина именно как сторонника ОТС, построение и развитие авангардного по отношению ко всей предшествующей человеческой истории социалистического государства требовало одновременного решения пяти ключевых, системных задач:

— создание общегосударственной идеологической системы;

— формирование общегосударственной кадровой системы;

— разработка и реализация долгосрочной стратегии государства на основе и с использованием инструментария стратегического прогнозирования и стратегического планирования;

— накопление и эффективное использование всех возможных ресурсов для формирования и развития планового народного хозяйства как единого системного механизма;

— развитие базовой социально-экономической теории.

Хотя речь шла об одновременном решении всех этих пяти задач, тем не менее, самое глубокое взаимодействие происходило, прежде всего, на уровне идеологической и кадровой систем.

После смерти Сталина глубинное отношение к идеологии как целостному системному механизму стало уступать место всё более и более невежественным, упрощённым схемам, и даже прямым профанациям. В позднем СССР "идеология" свелась к некоей квазиконцептуальной форме политической пропаганды, где глубинные слои идеологии как сложнейшего социального феномена вообще перестали существовать.

Как известно, в новой истории существуют два классических подхода к идеологии.

Первый подход — идеология как ложное классовое сознание. Так его понимали и трактовали Карл Маркс и Карл Маннгейм.

Второй подход — идеология как "конкретное созидание масс", как "творчество миллионов" в понимании В.Ленина и И.Сталина. Для них идеология есть не только сконцентрированное выражение общественного самосознания, своего рода зеркала, где нация видит свою мечту, свои цели и интересы, но и сознательное, совместное, творческое выполнение "общего дела" массами авангардного народа. Причём такое "общее дело" не спускается откуда-то "сверху", а постоянно формулируется, переформатируется, развивается самим народом как важнейшим субъектом своей собственной исторической судьбы.

Потому-то главным законом в сталинском СССР, вокруг которого строилась каждодневная жизнь десятков миллионов советских людей, была отнюдь не Конституция, а Закон о ежегодном государственном плане экономического и социального развития.

Для сталинской кадровой системы всё это означало следующее: кадры объединять в целостную систему должно, в первую очередь, единство идеологических принципов и приоритетов во всей государственной работе. И чем выше управленческий ранг, тем выше должна быть проявляемая системность.

Все эти пять основополагающих системных задач, подходы к ним, соответствующие механизмы должны были постоянно изменяться, реформироваться, совершенствоваться — с постоянной "обратной связью", с учётом сигналов, которые поступают из социума во все властные структуры (фидбэка). И если баланс здесь рушится, или если в рамках этих задач исчезает один из компонентов, то рано или поздно вся система начнёт деградировать. Так, в конечном счёте, и получилось в истории Советского Союза после смерти Сталина.

Другими словами, невозможно выстроить эффективную кадровую систему, не обращая внимания на идеологическую сферу, на стратегические требования и цели, стоящие перед данным социумом, на состояние производственной системы общества, игнорируя развитие фундаментальных креативных теоретических постулатов.

В последнем случае Сталин наверняка помнил известное положение Энгельса о том, что классовая борьба между пролетариатом и буржуазией обязательно разворачивается не только в экономической и политической сферах, но и в теоретической области. Если несколько переиначить это высказывание применительно к современным реалиям, то ход и темпы нынешней глобальной конфронтации при переходе к следующей цивилизационной фазе во многом будут определяться именно эффективностью глубинных теоретических рефлексий.

Четвёртый принцип. Выделение приоритетов.

Кадровая система должна строиться в соответствии с определённым идеологически главным государственным интересом и обслуживать этот интерес.

В чём заключался такой главный государственный интерес для Сталина? В решении проблемы выживания Советского Союза. И тому были две основные причины.

Не только большевистское руководство исходило из того, что продолжение мировой империалистической войны 1914-1919 гг. неминуемо. Это было мнение не только практически всех социал-демократов в Европе, но и многих других европейских интеллектуалов: Первая мировая — это «незавершённая война», и она обязательно будет «иметь продолжение». Многие прямо предсказывали, что продолжение войны последует во второй половине 30-х годов. А О. Шпенглер и К. Каутский даже называли как дату её начала 1939 год.

Поэтому, когда в 1931 году Сталин сказал, что «если мы не рванём вперед, то через десять лет нас раздавят», — это были не просто красивые слова, а конкретный пример конкретного использования стратегического прогнозирования и планирования на действительно научной основе. Кстати, данный момент позволяет объяснить и тот факт, что практически все представители высшего руководства страны, которые оказались на скамье подсудимых в 1937-39 годах, добровольно признавали свои преступления.

С другой стороны, фактически в стране, несмотря ни на какие социально-экономические успехи, продолжалась подспудная гражданская война, которая приобретала всё более сложные и изощрённые формы (в феврале 1937 года Сталин признал это публично). В том числе — и в кадровой сфере. Ни одно общество, ни одно государство в истории не существует стационарно: оно либо консолидируется, либо фрагментируется. В последнем случае внешний враг обязательно использует это в своих собственных интересах.

Поэтому кадровая система строилась Сталиным в этот период как особый мобилизационный механизм для выживания в условиях неизбежно приближающейся глобальной войны, которую стратегический противник мог переформатировать в новую фазу гражданской войны в Советском Союзе.

Пятый принцип. Персональная ответственность.

Сталин исходил из того, что формирование общегосударственной кадровой системы как мобилизационного механизма должно происходить на базе основополагающего принципа персональной ответственности.

Как и каким образом? Здесь есть, по крайней мере, пять моментов или аспектов, которые, так или иначе, учитывал Сталин.

Во-первых, для него основополагающей моделью такого ответственного поведения являлась действительная элита («наилучшие») советского общества. Хотя нигде он непосредственно понятие «элита» прямо не использовал. Есть несколько базовых критериев определения элиты, но ключевыми являются пять особых параметров.

Прежде всего, именно действительная, живая элита должна демонстрировать поведенческую модель жесточайшей ответственности за реализацию согласованных и коллективно принятых решений.

Второй момент. Только действительная элита является безусловным примером для подражания для различных классов и социальных групп, для подражания всего общества. Когда в 30-е и 40-е годы членами ЦК ВКП(б) становились токари 10 разряда или бригадиры совхозов, которые давали рекордные урожаи, это отнюдь не было заигрыванием с «массами», а являлось именно осознанным созданием «достойных примеров для подражания» со стороны всего советского общества.

В любом социуме абсолютное большинство людей всегда живет не по писаным правилам и законам, а прямо или косвенно подражая тем или иным личностям, группам, моделям поведения. Поэтому чем более эффективна кадровая система, тем больше она должна создавать примеров для подражания в обществе.

Третий момент. Сталин хорошо изучил русскую историю и знал, как умело и изощренно русская бюрократия способна избегать любой ответственности за порученное дело. Поэтому жесточайшее внедрение принципа персональной ответственности в формируемую кадровую систему, с соответствующими последствиями для конкретного лица, должно было стать действительной угрозой для тысячелетней традиции русской безответственности.

Четвертый момент. Одна из причин, почему исторически русскую бюрократию крайне сложно было модернизировать, заключается в том, что она, эта бюрократия, постоянно, каждодневно воспроизводит саму себя, прежде всего, проводя собственную кадровую политику, в основе которой лежат не общенациональные, государственные интересы, а собственные корпоративные цели.

Сталинский принцип жесточайшей персональной ответственности предполагал, что вертикально формулируемые критерии ответственности «сверху вниз» обязательно должны затрагивать и кадровые взаимоотношения. Иначе говоря, руководитель лично отвечает не только за результаты и эффективность собственного процесса принятия и реализации решений, но и «за подбор и расстановку кадров на вверенном ему участке».

Наконец, пятый момент. Эффективная реализация принципа жёсткой персональной ответственности на всех уровнях властного механизма, без всяких исключений, означает запуск процесса оптимальной самонастройки кадровой системы.

Шестой принцип. «Главный враг — Асот-бюрократ!»

При построении кадровой системы, при проведении в её контексте соответствующей кадровой политики всегда необходимо выделять и иметь в виду главного противника, основного врага, который тебе противостоит, который с тобой борется.

Это требование Сталина вытекает из ключевого диалектического положения, сформулированного Лениным: «Конкретный анализ конкретной ситуации — живая душа марксизма».

Важнейшим врагом новой кадровой системы Сталин считал русский бюрократический механизм, который постоянно воспроизводился в российской истории, несмотря ни на каких князей, царей, генсеков и президентов. В 1919 году Ленин в отчаянии писал: «Нам, большевикам, только кажется, что мы управляем Россией. На самом деле сто тысяч русских чиновников как управляли страной, так и продолжают управлять».

Почему для Сталина, при формировании мобилизационной кадровой системы, именно этот традиционный чиновничий механизм стал таким главным врагом?

Во-первых, Сталин, который считал главной наукой для действительного политика именно историю, основной родимой чертой российского управляющего класса в широком смысле слова считал его антицентрализм, прямой или косвенный.

Во-вторых, не менее примечательной чертой этого класса является его коррупционный характер, стремление к тотальному воровству, циклически переходящее в тотальную клептократию.

В-третьих, системной характеристикой традиционного русского управляющего класса является глубокое невежество, даже ненависть по отношению к новым знаниям, отрицание необходимости из-за этого каких-либо изменений и реформ. Поэтому даже само слово «реформа» не случайно приобрело в отечественной истории уничижительный оттенок. Когда в нашем народе говорят, что у России две беды: дураки и дороги, — то под дураками имеют в виду, прежде всего, это невежество управленческого слоя.

В-четвёртых, известно, с каким презрением и ненавистью российский управляющий класс, российская бюрократическая машина относится в истории к широким массам населения, именуя его «быдлом». Именно этот российский управляющий класс на протяжении веков являлся главным механизмом продуцирования отчуждения между обществом и властью. А для Ленина и Сталина именно ликвидация такого отчуждения являлась одной из главнейших политико-идеологических целей.

Наконец, в-пятых, для Сталина как отца советской кадровой системы особую угрозу, даже личностную, представляло быстро начавшееся соединение во второй половине двадцатых годов ХХ века традиционной исторической мощи российского чиновничества с политической оппозицией, формирующейся внутри партии.

Седьмой принцип. Или-или!

Необходимость форсированного создания общесоюзной кадровой системы была обусловлена формированием мощной внутренней угрозы. Уже к концу 20-х годов в Советском Союзе фактически восстановилась разветвленная общенациональная коррупционная система. Это стало возможным в результате постепенного слияния старого российского чиновничьего управляющего класса и новой, советской коммунистической бюрократии.

Как известно, именно царская коррупционная система способствовала полной деградации Российской империи, что вызвало фатальное поражение в мировой войне и революционный взрыв. Существенное расширение масштабов коррупции в 80-е годы в СССР стало одним из наиболее существенных факторов развала 1991 года.

В 1923 году Дзержинский несколько раз писал Сталину о начавшемся резком росте коррупционных процессов в органах власти и в руководящих структурах партии. Этот процесс был связан, в том числе, и с реализацией программы НЭПа. В конце 20-х годов в стране уже насчитывалось несколько миллионов нэпманов, которые были теснейшим образом связаны с различными органами и структурами власти.

По мере отхода от НЭП эта новая буржуазия вливалась, прямо или опосредованно, в советские и партийные структуры под крыло к своим кураторам. Один из наиболее известных примеров, демонстрирующих этот процесс, — роман «Золотой теленок», опубликованный в 1931 году, где крупный советский функционер Полыхаев, наверняка коммунист, является прикрытием подпольного миллионера Корейко и одновременно фактической марионеткой последнего.

В этом контексте вопрос для Сталина стоял предельно остро: или принципиально новая кадровая система в советском государстве, или, в преддверии большой войны неизбежное новое перерождение управленческого класса, восстановление коррумпированного государства и последующая национальная катастрофа.

Между прочим, почти в такой же острой форме с тем же «вызовом бюрократии» столкнулась Китайская Народная Республика к началу 60-х годов, когда тысячелетний китайский управляющий класс бросил прямой вызов новой коммунистической власти в лице самого Мао Цзэдуна. Если бы не «Великая культурная революция» 1965-66 гг., которая в прямом и косвенном смысле до смерти перепугала эту бюрократию, то позднейшие реформы Дэн Сяопина, которые начались в декабре 1978-го, никогда бы не реализовались с должным эффектом, а нынешний Китай не превратился бы в великую мировую державу.

Однако одними только репрессиями, даже самыми жёсткими, новая кадровая система Сталина не смогла бы взять вверх над своим принципиальным и главным врагом — традиционной русской бюрократией, над российским управленческим слоем, над воссоздавшейся уже в СССР коррупционной системой. Одной жестокостью хитроумную многовековую традиционную коррупцию не победить, здесь требуется постоянное, жесточайшее противостояние. Пример даёт тот же Китай.

В период династии Цин появилась самая страшная в истории человечества казнь, которую применяли только к крупным коррупционерам. Преступника приговаривали, например, к казни в течение трех месяцев (а могли — и в течение пяти или шести месяцев). Каждый день его приводили к палачу, который отрубал у него часть тела, прижигал рану и отправлял несчастного опять в камеру. И только на последний, девяностый день приговорённому к смерти, наконец-то, отрубали голову.

Однако китайскую коррупцию искоренить полностью не удалось, об этом свидетельствует и нынешняя антикоррупционная кампания в КНР.

Восьмой принцип. Ротация кадров.

Один из ключевых способов постоянного контроля над кадровой системой — регулярная сменяемость и перемещение кадров, которая одновременно обеспечивает необходимый уровень внутриорганизационной конкуренции.

В условиях огромного кадрового голода 20-х—30-х годов такой инструмент можно было создать, только организовав широкомасштабную систему постоянного образования, повышения квалификации кадров. И вершиной такой системы подготовки и переподготовки кадров на тот период стал известный Институт красной профессуры.

Одна из главных предпосылок эффективности такой системы подготовки и переподготовки кадров заключалась в том, что она должна была развивать креативный потенциал будущих представителей кадровой системы. Именно поэтому талант преподавателя в этой системе при Сталине играл намного более важную роль, чем даже его политическая лояльность.

Постепенная деградация системы непрерывного образования кадров шла нога в ногу с распространением кризисных противоречий в Советском Союзе после смерти Сталина. Очень большую роль сыграла здесь деградация отечественной интеллигенции, нравственные качества которой прямо и откровенно охарактеризовал, например, Чехов: «Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую…» Как известно, ещё более грубое и жёсткое определение российской интеллигенции дал Ленин.

Солженицын, описывая деградацию советской интеллигенции уже в 60-е и 70-е годы, писал, что интеллигенцию в стране заменила «образованщина». И, естественно, такая «образованщина» уже ничего успешного и креативного в систему подготовки и переподготовки кадров привнести не могла.

И это происходило в условиях, когда в середине 60-х годов в США произошла так называемая «революция Макнамары», (почему-то незамеченная нашими спецслужбами), которая предъявила принципиально новые требования и к профессиональным кадрам, и к их подготовке в Соединенных Штатах.

Девятый принцип. Обратная связь.

Важнейший и уникальный компонент формирования, развития и управления кадровой системы Сталина (в истории России такого никогда не было) — создание единого и целостного механизма тотального общественного контроля над всем управленческим сегментом.

Этот общесоюзный механизм включал в себя такие подсистемы, как партийный контроль, профсоюзный контроль, народный контроль, комсомольский контроль и т.д., в каждодневную деятельность которых были вовлечены сотни тысяч и миллионы советских граждан, тем самым непосредственно участвуя в созидании общенародного справедливого государства.

Единый и целостный механизм обратной связи в виде такого общественного контроля позволял постоянно, в каждодневном режиме преодолевать возникающие проявления отчуждения советских властных структур от общества. Одновременно механизмы этой системы контроля становились важными элементами единой организационной кадровой вертикали, которые позволяли находить и рекрутировать необходимые талантливые кадры, создавая возможности для представителей всех социальных групп продвигаться вверх в вертикале власти.

Излишне напоминать о том, что сталинский механизм общественного контроля над советским управленческим сегментом был тщательно оформлен и закреплен на законодательном уровне.

Десятый принцип. «Орден меченосцев» как «глубинное государство».

В последние 10-15 лет на поверхности политической жизни целого ряда стран: США, Великобритании, КНР, Египта, Ирака и других, — открыто проявился феномен, который стали называть «глубинным государством».

«Глубинное государство» — специфическим образом организованная, закрытая, законспирированная или тайная структура, состоящая из представителей части высшей национальной элиты, выполняющая роль невидимого, но важнейшего ядра для данных государственных институтов и структур, определяющая стратегию и основные правила игры в этом государстве, в том числе и прежде всего — кадровую политику.

В июле 1921 года Сталин в брошюре «О политической стратегии и тактике русских коммунистов» сформулировал свою версию или мечту о советском «глубинном государстве»: «Компартия как своего рода орден меченосцев (здесь и далее выделения жирным шрифтом были сделаны самим автором. — Ш.С.) внутри государства Советского, направляющий органы последнего и одухотворяющий их деятельность.

Значение старой гвардии внутри этого могучего ордена. Пополнение старой гвардии новыми закалившимися за последние три-четыре года работниками».

Сталин фактически пишет даже о двух взаимодействующих уровнях, двух взаимодействующих моделях «глубинного государства»: это, во-первых, собственно партия, которая «одухотворяет органы советского государства», и, во-вторых, ещё более узкая прослойка — «старая гвардия» (до революции — профессиональные революционеры-подпольщики, использовавшие конспирологические, в том числе и подпольные, методы революционной работы).

Иначе говоря, в кадровом отношении Советское государство мыслилось Сталиным как своего рода институциональная структура с тремя уровнями.

При этом даже сейчас не очень известно и понятно, какие особые конспирологические инструменты и приёмы, которые применяли большевики и другие профессиональные революционеры, использовал для этого Сталин. Иначе говоря, какое неформальное, но организованное братство являлось сердцевиной этого «ордена меченосцев» (Карл Радек однажды зло и многозначительно подшутил над своим политическим оппонентом, которого очень боялся: «Для Сталина важнее не диктатура пролетариата, а диктатура секретариата»). Но что-то всё же было, о чём можно судить и по функционированию стратегической разведки при Сталине, и по некоторым другим фактам.

В любом случае, «орден меченосцев» как своего рода советское «глубинное государство» на протяжении почти тридцати лет являлся весомым фактором устойчивости и успешного функционирования сталинской кадровой системы.

Одиннадцатый принцип. Творческий потенциал.

Последние 20-25 лет на Западе повышению творческого (или, как принято сейчас говорить, креативного) потенциала элиты, особенно — высшего управленческого слоя, и в политике, и в бизнесе уделяется особое внимание. Считается, что данное направление — в частности, через совершенствование различных систем образования и переподготовки кадров — является самым важным для развития государственной мощи в XXI веке. Поэтому во многих странах осуществляется постоянный поиск в общенациональном масштабе талантливых людей, в том числе с введением специальных реестров и классификаторов, поощряется «приток мозгов» из-за рубежа и так далее.

Например, в Турции даже называют точную численность креативных людей в стране – 624 тысячи человек.

В этом контексте кадровая система Сталина намного опередила мировую практику. Проблеме поиска и расстановки креативных кадров руководство СССР, начиная с конца 20-х и начала 30-х годов, уделяло особое внимание, именно с учетом результатов стратегического прогнозирования и стратегического планирования.

4 февраля 1931 года на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности Сталин выступил с речью «О задачах хозяйственников». До большой войны оставалось десять лет. И Сталин говорит: «Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

Такую задачу можно было решить, прежде всего, за счет талантливых и сверхталантливых управленцев.

И не случайно в том же 1931 году были предприняты чрезвычайные меры. В частности, органы ОГПУ-ВЧК получили приказ организовать поиск талантливых людей, прежде всего — управленцев, по всему Советскому Союзу. Одним из результатов этой работы стало появление в конце 30-х годов тридцатилетних министров и первых секретарей обкомов. Кроме того, целенаправленный поиск и продвижение креативных кадров — это дополнительная оптимизация «социальных лифтов» для кадрового роста.

Двенадцатый принцип. Особая роль руководителя.

В данном отношении необходимо отметить три момента. Во-первых, в сталинском СССР был закреплен единый, унифицированный набор критериев при выдвижении соответствующих кадров на руководящие посты в государственном и партийном аппарате: образовательный уровень, качество накопленного профессионального опыта, идеологическая зрелость, базовые нравственные качества, необходимые личные свойства и т.д.

Второй момент: одно из главных требований к потенциальному руководителю заключалось в том, что он должен был показывать личный пример эффективной работы в своем коллективе.

И, наконец, третий момент. Сталин очень высоко ценил такое качество руководителя как умение четко и ясно ставить задачу подчиненным. Как гласит одно из правил системного подхода, «если задача правильно сформулирована, то она уже наполовину решена».

Основания и выводы

Сталин — очень сложный политик, и к нему можно по-разному относиться, но его рейтинг, его влияние на общественное сознание продолжают расти, и это говорит о том, что десятки миллионов наших сограждан, несмотря на многолетнюю тотальную дискредитацию советского лидера, считают его государство во многом "справедливым и народным". В том числе, из-за выстроенной им кадровой системы в Советском Союзе.

Поучиться у Иосифа Виссарионовича есть чему. Это был виртуозный мастер отбора, подготовки и расстановки кадров.

https://www.youtube.com/watch?v=DSlLWocGhaI&t=2978s

http://worldcrisis.ru/crisis/4469513

***

Почему и каким образом Сталин взял вверх над своими искушёнными политическими противниками в 20-е годы, выиграв сначала у Троцкого, затем у Зиновьева с Каменевым, а потом одолев и группу Бухарина? Ведь по своей харизме, влиянию, популярности и Троцкий, и Бухарин, и другие лидеры "ленинской гвардии" сразу после революции были намного известнее и популярнее, чем руководитель, которого позднее Троцкий охарактеризует как "гениальная посредственность", человек без какого-либо внешнего лоска, говорящий на русском языке с сильным грузинским акцентом, с видимыми физическими недостатками.

Сталин одержал верх во внутрипартийной борьбе и стал безусловным советским вождём благодаря целому ряду обстоятельств, но ключевыми, вероятно, стали две причины.

Во-первых, именно Сталин лучше, чем кто-либо другой из тогдашнего руководства страны, включая Ленина, знал по-настоящему национальный характер русского народа, знал русскую историю, русскую душу. Во-вторых, основываясь на этом своём опыте и знаниях, он, став в 1922 году генсеком ВКП(б), создавал медленно, упорно, с ошибками и многочисленными "работами над ошибками", но целенаправленно, общесоюзную кадровую систему, ядром которой, как и ядром всего нового государства, стала партия. Каждый же из его противников в 20-е годы был занят формированием своей собственной кадровой политики в своих личных интересах, в интересах своих политических групп и кланов.

В итоге, в прямом конфликте "кадровой системы" с "кадровой политикой" победу одержала система, основанная на двенадцати принципах.